С началом его увлекательного эксклюзивного рассказа можно познакомиться по ссылкам:
- Часть 1. Камчатка, сэр!
- Камчатка, часть 2. Вулканическая триада
- Камчатка, часть 3. Автомобильный десант под парусом
- Камчатка, часть 4. Страшней медведя только комары
- Камчатка, часть 5. Заклятие Долины гейзеров
На фоне Зубчатки, потухший вулкан на берегу Тихого океана
КАМЧАТКА 6
Третий лишний, или не отпускайте его «погулять»
Рация заработала совершенно неожиданно. В домике главного смотрителя Долины гейзеров поднялась обширная суматоха. Надо было передать массу важной информации, прежде чем она вновь отключится на неопределенный период, и одновременно отправлять вертолет, пилоты которого тоже ждали распоряжений, кого и чего забирать из Долины. Я понял – это мой шанс!
– Меня, меня, спросите про меня! – закричал я, прыгая поверх голов человек десяти, столпившихся вокруг рации и сосредоточенно слушающих её полудохлые сигналы. Оттуда, с помехами и прерывистым шипением, шли распоряжения директора Кроноцкого заповедника, который торопился передать много важных указаний перед тем, как рация сдохнет окончательно. – Про меня, меня, спросите, что со мной, узнайте! – орал я и, наконец, директор на том конце эфира заорал сам:
– Да кто там всё орёт, и так ничего не разобрать!!
– Да это тот, залётный путешественник, чего-то хочет, – прокричал егерь.
– Спросите про меня! – снова ору я.
– Я же сказал, этого – на вертолёт и вон из заповедника!
– Я здесь нужен! – проорал я.
Егерь кричит:
– Он говорит, что кому-то очень нужен.
– Да кому он на … нужен?!! – срываясь чуть ли не на визг, орёт в ответ директор.
– Французу и его сотруднице, что идут в долину Семячика, – кричу я в ответ.
– Да они всегда туда вдвоём ходят!
– А теперь им очень нужен Я!
– Зачем??
– Помогать!
– Да хватит мне голову морочить! – кричит директор вперемешку со свистом рации.
– Так можно? – ору я.
– Отвали!
– Ты слышал? – кричу я егерю. – Это разрешение!
Егерь, рука которого была занята письмом – в промежутках нашего диалога он записывал важнейшие распоряжения, – был готов придушить меня.
– Отвали! – заорал он.
– УРА! Спасибо! Спасибо за разрешение!! – остановить меня было невозможно. Прежде, чем они успели сказать, что я всё не так понял, и что «отвали» вовсе не означает «да, иди», я выбежал из домика и, кубарем пролетев дощатый помост, кинулся в горячую реку, перейдя её вброд на другой берег. Гром, дым, гейзеры, сопли – всё смешалось с матом егеря и винтом вертолёта.
Улетели, улетели без меня, и рация снова сдохла – е-е-есс! Ну, теперь быстро валить в лес, за мной егерь вряд ли пойдёт, а остальные, по ходу, все улетели. Всё, надо быстро искать тех двоих, которые знают дорогу в запретную долину. Вот только где их тут в глухом лесу найти?.. Ну, ладно, «официальное» разрешение мною получено, дело за малым – отыскать до наступления ночи двух челов в тайге и убедить их, что я им сильно нужен.
С точки зрения банальной эрудиции такого нестандартного типа, как я, получалась следующая раскладка: француз + женщина + возраст = относительный комфорт, то есть, в условиях тайги ночевать в лесу они точно не будут, если у них есть такая возможность. Значит, надо искать какую-то избушку. Про одну такую я знал, она была в долине безымянной реки, куда мы ходили с молодым егерем нажать икры к обеду. К ночи до этой избы мне удалось добраться и ввалиться в незапертую дверь. Лил дождь, я был весь мокрый и грязный, как выдра! Внутри, у огонька, грелась лямурная парочка, которая уставилась на меня совиными глазами. Вы когда-нибудь видели сову, у которой глаза от удивления больше, чем обычно? Вот это был такой случай.
– Добрый вечер! Я к вам с важной информацией. По распоряжению директора заповедника, мне надлежит идти с вами в качестве помощника.
Не исключено, что это был единственный момент в жизни француза, когда он захотел выругаться по-русски, а его спутница, наша, русская, просто, что называется, брякнула челюстью о деревянный пол.
– Мы идём замерить уровень ледника, на три дня и всё, нам не нужен помощник, – наконец, произнесла женщина. – Мы делаем это из года в год вот уже 15 лет и только вдвоём, никто не имеет права доступа в ту часть заповедника, это закрытая территория.
– Ну, да, – пожал я плечами, – а директор говорит, мол, иди, помоги им, ты же волонтёр, ну, поесть там приготовить, посуду помыть…
– Молодой человек, мы что, по-вашему, сами посуду помыть не сможем, он что там, сбрендил, наш директор?! И потом – где ваши вещи??
Я посмотрел на два внушительных рюкзака в углу.
– Всё моё при мне.
– И что при вас?
– Фотоаппарат.
– А ваша провизия, еда?
– Её нет.
– Ну, хорошо, а спальные принадлежности?
– Спальник, что ли? А, не, я не пользуюсь.
– То есть, вы безо всего?!
– Ну, да…
– Это значит, мы вас должны ещё и кормить, и вам надо где-то спать, ведь не на полу же?!
– На полу, на полу! – обрадовано сказал я. – Поверьте, на улице, под ливнем, как сейчас, это гораздо неудобнее.
Она обратилась к своему спутнику на французском, он удивлённо пожал плечами и кратко ответил ей. Перевод я понял примерно так: «Какого хрена? Мы не можем его выгнать под дождь в ночь, а днём мы не можем его выгнать, потому что его сразу съедят медведи, ведь у него нет фальшфейера.
– И зачем директор его нам прислал, это какая-то подстава, когда я вернусь, я его убью, – задумчиво сказала женщина.
Мне выделили место у печурки и настояли, чтобы я взял их запасные одеяла. Какой шикардос, завтра я пойду с ними туда, где никто не имеет права быть! Но весь следующий день шёл такой ливень, что мы никуда не дёрнулись. Конечно, я понимал, что о-о-чень тут лишний, поэтому старался максимально сбавить их досаду – мыл посуду, убирал избу, пробовал общаться, но из врагов данного «народа» так выписан и не был. Кроме того, меня не выпускали из избы, опасаясь за мою судьбу среди этих диких мест – слишком уж беззащитным и неэкипированным я выглядел, по их мнению. Это хорошо, что они ничего не знали о моих предыдущих «залетах» в этом заповеднике и то, как я люблю тут «погулять». Весь день я ходил, что называется, по струнке, или тупо сидел в углу избы, лишь бы ничем их не раздражить и уйти с ними, наконец, туда, в долину Большого Семячика, к Зубчатке.
И вот, на следующий день мы всё-таки выдвинулись в путь. К счастью, мне не пришлось тащить их чудовищные 20-килограммовые рюкзаки. Столько вещей на три-то дня!! Да-а-а, вот она, зависимость от цивилизации и комфорта. Наверное, у них там были даже домашние тапочки, или иная запасная обувь. Не в пример моим дыркам с ботинками, или наоборот – ботинкам в дырках, к тому времени. «И как вы в этом ходите? – ворчала женщина. – У вас же будут сырые ноги, мы собираемся идти через болотистые участки, а у вас даже нет с собой резиновых сапог!». Ну что ж, дорога была длинною в день, по красно-чёрным девственным ландшафтам, среди источников минералки и медведей, которые выглядывали из-за холмов то тут, то там. Как же круто здесь!! Реально, нетронутая человеком природа с невероятной энергетикой, где только эти двое имеют право ходить раз в год, и я прицепом, раз в жизни!
К вечеру мы подошли к краю древнего потухшего вулкана Зубчатка на берегу Тихого океана. Вулкан был покрыт снегами, и у его подножия покоились ледники, которые и должны были замерять эти двое. «Вон она!», – радостно махнул рукой француз к подножию. Я сначала не увидел, а потом с трудом разглядел маленькую избу. «О-о, и тут не без комфорта», – подумал я и спросил:
– А откуда, кстати, здесь избушка, похожая, скорее, на вагон-сарай, если сюда никому нельзя ходить??
– Так это он её и строил, ещё 15 лет назад. Точнее, мы – я помогала, доски вертолётом забросила, и вот поставили. Француз тебе в палатке жить не будет по несколько дней.
– А почему ему открыт сюда, вообще, доступ, этому французу?
– Денег много переводит на наш заповедник.
– Ясно!
Мы подошли к избушке, и я сразу понял, почему тут в палатке француз жить не хочет. Вся изба, как в фильме ужасов, была исцарапана когтями огромного медведя.
– О-о, свежие гости, – съязвила женщина. – А ты ходишь тут без фальшфейера.
– Крепкая изба, не сломает, – похлопал по бревнышкам француз, и мы вошли в это убежище.
Ночь была тихой, без визитов, а утром я на радостях нарвал букет ягод и подарил сотруднице. Как же она орала!!
– Ты с ума сошёл, это же заповедник, здесь нельзя ничего собирать, рвать и вообще трогать!!
Когда гнев её прошёл, мы собрались к ледникам и пошли вместе. Замер был произведен очень быстро, и они направились обратно.
– Можно, я ещё здесь немного побуду, погуляю, пофотографирую? – спросил я. – Медведей, вроде, тут нет, – говорю, хотя следов их вокруг было больше, чем оставили мы втроём.
– Ну, ладно, догонишь, дом виден даже отсюда, не заблудишься.
– Вот спасибо!
И они пошли обратно. Воля, волюшка!! Та-а-к, прежде, чем они поймут, что такое моё «погулять», куда я хочу пойти? Туда? Или нет – туда. А, нет, во-о-о-н куда! И, задрав голову, я посмотрел на рваную верхушку заснеженного вулкана. Была середина дня и, топая по снегу в рваных ботинках и короткой рубашке, начал подъём. Интересно, а им снизу видно, где я, или они меня уже проклинают, или себя, что отпустили меня погулять?
До вершины добрался задубевший. Под облаками, внизу, расстилался Тихий океан и соседние, мёртвые, цветные вулканы! Вот куда я хочу завтра, если оно для меня настанет, и начал осторожный спуск. К вечеру, прежде, чем я спустился вниз, облака соединились в непроглядный туман и накрыли всю землю до самого дна. Вдобавок, наступала ночь, полная рыков медведей. Впрочем, их самих не было видно. Да что ИХ не было видно – НИЧЕГО вокруг вообще! А в это время в избушке сходила с ума от беспокойства гламурная парочка, и хотя было только начало ночи, я решил, во избежание концентрации проклятий, заночевать не на леднике, а всё же вернуться в избушку. Не знаю как, но часто только интуитивно помогая себе руками, примерно к часу ночи нащупал стены избушки и, прежде чем они подумали, что это медведь, зашел вовнутрь. Было не заперто, горели свечи, лавина проклятий обрушилась на меня незамедлительно:
– «Догоню я вас, догоню» – это так называется, да?! С 12 часов дня до часу ночи!! Да ты что, сумасшедший, что ли, следы на стене избы не видел?!
– Сидел там наверху, на свежем воздухе.
– Чего так долго не возвращался?!
– О-о, не хотел мешать вашему уединению, – робко ответил я, в душе обрадовавшись – значит, они не видели, что я поднимался на Зубчатку.
– Не хотел мешать он, и потому ввалился в 1 ночи!! Мы тут с ума сходим!
– Уи! – наконец вставил словечко француз.
– Но я всегда так путешествую, мокрый и голодный.
– Так, всё! Вот твоя еда, завтра от нас ни на шаг, есть и спать!
– Ух, спасибо!
«Да-а-а, завтра отпроситься погулять будет нелегко, – подумал я, блаженно засыпая, – цветные мёртвые вулканы и один действующий с двойным озером бурлящей кислоты, куда нельзя ходить, судя по их рассказам. Надо попасть туда завтра», – и я провалился в сон под треск огонька в печурке.
Утро выдалось без дождя и тумана. Сначала был завтрак с французом, сотрудница спала. Он немного говорил по-русски и сказал, что это мне очень повезло быть тут с ними, благодаря моей настойчивости. Я улыбнулся и понял – вот мой шанс на этот день.
– Можно, пойду немного погулять? Раз уж вы сами говорите, что мне повезло, так зачем целый день сидеть в избе?
– Да, но у вас нет защиты от медведей, а свою я вам дать не могу.
– И не надо, это мои проблемы, погуляю и вернусь.
Конечно, отпуская меня «погулять», француз и не предполагал, что это надолго, а когда проснулась сотрудница, было уже поздно. Меня и след простыл. Не знаю, получил ли француз за это по ушам, – думаю, конечно, но я точно понимал, что этот день мой весь до ночи, и, наверняка, последний, и потому сразу начал восхождение на гряду потухших вулканов с цветными почвами. Не буду описывать великолепие и сочность нетронутой природы – для этого есть несколько фото, но вот описать действующий вулкан, расположение его между потухшими, стоит особо. Именно его дым виден обильно с борта вертолёта на пути в Долину. Дым виден, а вулкана не видно, потому что его как бы и нет, хотя он есть! Дело в том, что этот вулкан не сформировался в классическом понимании вулкана. Он появился и открылся, можно сказать, на ровном месте, не образовав конус. Его жерла быстро заполнились двумя совмещенными озёрами мрачной бурлящей кислоты, а берега этих озер были покрыты тонкой коркой серы, словно льдом. Ядовитый дым мешал мне снимать, а обилие следов медведей, которые неизвестно зачем здесь шарахались, уверяли, что если они не провалились на краю озера, то не провалюсь и я! Земля, точнее, сера, порой кипит под ногами, озеро бурлит то сильнее, то потише, подпуская ближе и брызгая кислотой. Невероятно интересно и стрёмно – сквозь дырки в ботинках жжёт ноги серным кипяточком. А вокруг жёлтые холмы всё той же серы, иногда она белая, иногда голубая и всюду течет кипяток – ручьи, водопадики, речюшки – всё из кипятка. Едва ветер разнесёт пар, и рассмотришь, куда идти, как вновь серый лабиринт затягивает паром. Ничего не видно, дышать угарно – так день и пробежал. А ночь застигла, когда я уже выбрался оттуда, но от домика был далековато. Эх, если бы не беспокойство этих людей, как было бы прекрасно заночевать тут же, у кипящего серного лабиринта, но надо возвращаться, обещал. Опять туман, опять ни фига не видно, вновь чуть ли не на ощупь добираюсь до домика и вваливаюсь уже в 2 часа ночи.
– Пошёл вон!!!
Ну, в принципе, предсказуемо.
– Где тебя носит, мы спать боимся лечь, думаем, в этот раз точно медведи загрызли.
– Да их сегодня даже не было, – говорю, – я погулять ходил.
– Погулять??!! Тебя ж…. Это называется «погулять»?? – кричала сотрудница.
– Да зачем я вам тут нужен, вы же вдвоём, а я сам по себе.
– Вот сам по себе ходи где-то ТАМ, а тут мы за тебя отвечаем. Случись что, как нам жить да забыть?!
– Это мои проблемы.
– В-о-о-он!! Завтра же!
– А, завтра? Тот есть, сегодня можно переночевать?
– Да!
– Вот спасибо!
– Я этого нашего директора вернусь – укокошу, навязал нам тебя! Ух, вернусь, разберусь с ним, ух разберусь, как вернусь! – не унималась она. – Вот тебе фальшфейер, и чтоб духу твоего завтра здесь не было!
– А вы как же без фальшфейера?
– У нас ещё один, у каждого свой, с одним пойдём. До долины вулкана Узон дойдёшь?
– Да, легко, дорогу помню!
– Живым?
– Да, наверное…
– Всё, жрать и спать, быстро!
– Да, мадам.
Возвращался я без проблем, мишки показывались только на горизонте холмов и близко не подходили. К вечеру показался домик, где я жил с академиками и егерем. Эх-х, может, мимо пройти, погулять ещё недельку?.. Но нет, фальшфейер надо отдать, да, вроде, основное увидел. А в домике дымок, рыбка жарится, наверное, икра, опять же… Постучал. Дверь открыл молодой егерь:
– ТЫ?!! Ты что же, не улетел?
– Я был в долине Семячика, на Зубчатке, с двумя сотрудниками заповедника.
– Как? А где они сами?
– Они там.
– Они там, а ты тут? Почему?
– Вот, дали фальшфейер, кстати, сдаю тебе, и сказали – иди.
– Да вы там все охренели, что ли?!! – и бросился к рации, она, как раз, работала.
– Докладываю: пришёл ТОТ САМЫЙ, один, без сопровождения.
На том конце рации закричал знакомый голос директора:
– Да он совсем оборзел, что ли??! Один по заповеднику шарахается! Ну, эти двое вернутся, я им задам! Ух-х, я им настучу по башке! Волонтёр им, видите ли, нужен был до зарезу, я им покажу!! Та-ак, этого под арест и никуда из домика не выпускать, первым же вертолётом любой ценой на …. из заповедника! Понял?
– Понял! – и егерь отключил рацию, которая была на громкой связи специально для меня. – Ну, ты слышал? – обратился он ко мне.
– Слышал.
– Понял?!
– Понял, понял. Больше погулять нельзя.
– Как ты тут всех достал, откуда ты такой взялся! Пошли есть, икру будешь?
– А то!
– Не надоело ещё?
– Икра? Нет, не надоела, конечно.
– Да не икра! Жить так не надоело тебе?
– Вот уж точно нет! Лежать на диване – это не моё.
– Работать надо, как все.
– А я и работаю, когда желание есть.
– И часто оно у тебя есть?
– Часто, также часто, как жить и путешествовать.
– И кто ты, кем работаешь, когда желание есть?
– Ювелир я.
– Ювелир… Бродячий ювелир… М-да, редкий зверь.
Там, за горячей рекой с кипящими берегами, путь в долину закрытую для доступа
Вон она древняя Зубчатка, с которой идёт волна туманного цунами
Здесь, в долине этой безымянной реки, я догнал тех, кто проведёт меня в долину
Поставка свежей икры из безымянной речки
Утром по вулканической траве, словно по ландшафтам Марса, пролег путь
Ядовито черничного света оазисы растительности тона выбросах серы
Ожерелье ягеля на шлаках
Пейзаж с бутсами в стиле мучачо
Утром прилетел вертолёт, он привёз партию французских путешественников. В это лето почему-то их было особенно много на Камчатке. Мест свободных, конечно, не было, и молодой егерь, после экскурсии, не церемонясь, потрясая своим автоматом, посадил меня на пол в вертолёт, под ноги всем французам. Также под их ногами были горы ягод и дорогих шоколадных конфет, поэтому я хорошо присел и, тоже не особо церемонясь, принялся уплетать увиденное за обе щеки. Это очень умилило французов, и они согласились взять меня с собой. Вертолёт взмыл в небо, навсегда унося меня из удивительной и прекрасной Долины гейзеров, для которой я временно стал заклятьем. И долина вулкана Узон, и громадная Зубчатка постепенно скрывались в иллюминаторах, но виднелись новые горизонты, в которые я жадно вглядывался, треская конфеты, а они всё не кончались. Полдня вертолет летел вглубь острова, где в Эссо высадил французов. Все ягоды и конфеты они оставили мне, целую гору. Лётчик спросил:
– А ты теперь куда?
– Тут, в Эссо, уже был, – говорю, – мне хоть куда.
– Обратно полетишь, в Петропавловск? Всю ночь, правда, лететь. Не надоест?
– Да нет, конечно! А я что, один полечу? Бесплатно опять?
– Ну, а что с тебя взять-то? Полетели уж. Эти-то по 50 тысяч за билет платили, а тебе, в твоей рванине, самому бы кто подал.
– А мне и подал!
– Кто? Что?
– Бог! Камчатку, почти всю, и тебя, и конфеты, и ягоды.
– Да ты богач!
– Я? Да, богач, я Богом богач, вон Он мне сколько приключений отвалил!
– Ладно, философ, полетели…
И мы полетели. Я открыл все иллюминаторы и фотографировал. Смотрел до одури, внизу ни дорог, ни домов, дикими местами летели. Летели домой. Заканчивался октябрь... До новых приключений!
Топ топ топает малыш...
Малыш...
Все ближе Зубчатка
Наверху по гребнями Зубчатки
Густейший туман к вечеру, обращаясь на вершине ,зальет всю долину
Свежее утро нового дня
Куропатки мастера маскировки
Путь к низиному вулкану
Где-то здесь в начале начинаются признаки жизнедеятельности вулкана
По реке кипятка к озерам кислоты
Точка встречи двух кипящих
И снова все забурлило
Переменчивый серный ландшафт
А теперь к трем потухшим вулканам
Горы, где никто никогда не бывает, словно волны роскоши
По сиреневой земле...
Местные травы
Радуга указала дорогу обратно, откуда заберут вертолетом
Жерло вулкана из иллюминатора
Удивительные нехоженые земли внизу
Бесконечные необитаем ые долины...
Цветные почвы на гребнях
До свиданья, до новых встреч)
Текст, фото, видео: Александр Чканников ©
Комментарии